Игры, в которые играют в школе

 Что такое «игровая педагогика» и для чего она нужна подростку? 

Поздяев Евгений Евгеньевич

Руководитель школы «Опыт нового поколения», автор игровых программ

Игровая педагогика –  элемент самообразования. Она не учит, она позволяет  самостоятельно искать знания и учит эти знания применять, не заставляя, а вовлекая. Она сильно отличается от классической педагогики  тем, что научить чему-либо в привычном для школы плане, не может. В идеале, школа должна давать детям знания, чтобы потом они в жизни были успешными. Но ведь если задуматься, на деле, школьное образование  дополнительное или базовое? Для чего мы учим детей? Если для того что бы просто получить знания по предмету, то тогда достаточно учебника или энциклопедии. Вопрос, будет ли это применяться в жизни? И сможет ли он применять это в жизни? А игровая педагогика дает возможность понять, как «работает» все то, что нас окружает, заставляет мыслить, думать, заставляет узнать и познать, попробовать применить то, что узнал, конкурировать между собой на игровой площадке.

Насколько востребована сегодня такая модель обучения?

                  Спрос на игровую педагогику, неосознанно,  был всегда.  Несколько лет назад, когда я только пришел работать в школу – будучи студентом первого курса – учителем физкультуры, я тогда еще не занимался  игровыми технологиями. Я предложил ребятам по выходным дням ходить играть в регби. И оказалось, что преподаватель на игровом поле становиться не учителем, а участником, а это совершенно другая роль. И если я, как участник, оказывался быстрее, сильнее, ловчее, то у детей возникал интерес к конкуренции на поле. Тогда из этой игры, по сути, хобби, появилось занятие, на которое дети меня сами стали инициировать. Игра начала воспитывать, появилась команда, выстроились правила, появилась форма взаимоотношений внутри команды. А дальше ребята сами стали искать информацию по этой игре, предлагать какие игровые схемы можно разработать, как их можно воплотить, и этому я их не учил, и в школе, как таковой,  этому не учат.  Игровая педагогика позволяет таким навыкам «перетекать» из школьных стен в жизнь.  Ведь что получается, мы всё детство играем, а как только мы приходим в школу, нас сразу заставляют стать серьезными, бросить все игры и потом в течение 10 лет старательно культивируют такое поведение. Становясь взрослыми, мы забываем, что игра помогала нам адаптироваться к жизни в детстве, и помогла бы нам сейчас, если бы мы помнили, как это делается. Игра предоставляет массу возможностей для саморазвития, самосовершенствования. Ведь если ты чего-то не смог на уроке, то тебе просто поставят низкую оценку, а если у тебя что-то не получилось в игре, в которой тебе интересно, то ты тут же стараешься что-то изменить и измениться, и тебе хочется измениться. Не из-за оценки, из-за своего интереса в игре.  Да,  в  игре я не выучу, например, таблицу умножения, однако игра мне может показать, что таблица эта мне нужна, что мне надо её выучить для чего-то. И я, как организатор этой игры, должен понимать такую «преемственность». Не зря в Америке, например, такая система игр давно развита и является обычным делом: президент класса, или школьной команды и т.д., там  с детства большое значение имеет факт того, насколько ты успешен в обществе,  и это тот же спорт, сама игра дает элемент успешности. У детей в школах есть тренеры или наставники, которые обязаны помочь ребенку стать успешным, не заставить, а именно помочь.

В чем сложности директора школы и учителей при организации и проведении такой игры?

Приведу пример. Новый директор одной из московских школ решил что-то в школе изменить, привнести что-то новое. Он столкнулся с противостояние устоявшегося педагогического коллектива, который стал «болотом» и на который рассчитывать в реализации каких-то новых проектов было невозможно. И тогда он обратился к нам за помощью в реализации некой игровой модели, в которую можно было бы вовлечь и учителей, и детей. Мы решили организовать конкурс, с определенными правилами, которые давали бы льготы и бонусы участникам, с альтернативной системой оценок, и рейтингом. Ученика, который вовлекался в эту игру, в качестве бонуса можно было даже освободить от части уроков (с условием, что он «догонит» потом программу). Моя задача была  показать группе детей через игру, как можно организовать пространство, и организовать себя через это пространство, а также вовлекать в эту игру других. Во-первых, надо было показать им, что это не страшно, что это можно сделать, во-вторых, что учителя – тоже люди, и с ними тоже можно взаимодействовать.  Учитель на игровом поле становится в совершенно непривычную для него роль такого же участника, как и ученик. Учителю сложнее вдвойне, так как он вынужден в этом участвовать, даже если не очень хочет. По идее, он не имеет право отказать ученику, который пришел и сказал: «я хочу организовать в школе то-то..», ведь школа для ученика должна быть, а не наоборот. Он имеет право попросить учителей, чтобы они помогли ему в этом процессе.

У директора в этом игровом процессе  роль еще более трудная. Ему нужно контролировать, во-первых, учеников,  а они вполне могут выйти из-под контроля.  Во-вторых, ему нужно договориться с учителями о проведении игры и об их участии в ней, надо объяснять контролирующим школу органам, что эта игра на обязательную классно-урочную систему не повлияет, и что как они готовили к ЕГЭ, так и продолжают готовить.

 В чем основная задача игры?

Задача игры – поставить игрока (ученика)  в неуютную, некомфортную для него ситуацию, и научить его самостоятельно искать пути её разрешения. Пока ему удобно и комфортно он ничего делать не будет, он ничего не хочет. Нужны раздражающие факторы и тогда меня, как игрока, это заставит двигаться, меняться, думать, что-то делать, искать.  И этот процесс поиска  будет уже выходить за рамки игры, поэтому самое сложное – это ее начало и завершение.

Один из последних моих проектов – детский лагерь «Эйнштейн», где моей задачей было создать сообщество, способное конкурировать с социальными сетями, что достаточно сложно, но игра – это идеальный инструмент для решения такой задачи. Игру ведь можно создать под любые цели.

Почему, например, игровым технологиям в школах прижиться довольно сложно, и игротехникам приходится конкурировать с нынешней системой образования? Потому что сама игра может выявить несовершенство или даже бессмысленность каких-то учебных процессов.  Мне например, часть предметов и навыков, которые давали в школе,  оказались невостребованными в дальнейшем, а сегодня, при наличии Интернета  получить информацию не проблема. Но проблема заинтересовать  его в самостоятельном поиске этой информации,  и с ней работать. 

Очень непросто сегодня  на практике применить игровую педагогику в том виде, в котором дает ее, например, сам  Щедровицкий*. В оригинале, его метод все же «ломает» людей, и  с детьми, подростками, при их неокрепшем, несформировавшемся мироощущении, эти методы применять нельзя. Но у нас, в результате поиска различных  вариантов адаптации, получилось теоретизированную, жесткую игровую педагогику,  отшлифовать до такого состояния, чтобы  ее можно было использовать в современной школе. С взрослыми проще, все тренинги, игровые семинары и т.д. очень положительно на них влияют, они заставляют их быстро меняться и двигаться, и это факт. Но взрослый сам несет за себя ответственность, и за последствия этих игр. А дети гораздо более податливы, это «пластилин», и каждое слово должно быть взвешено.

*Г.П. Щедровицкий – советский философ и методолог, основатель Московского методологического кружка и, по сути, игровой педагогики.

При этом организатор игры должен сделать так, чтобы ученик и учитель встали на одно игровое поле. Например,  ученик может  учителю задать вопрос: «почему вы мне даете именно этот предмет и именно сейчас», и учитель, в игре, должен ответить.

Как реагируют участники на игровой процесс?

На игру и дети, и учителя реагируют по-разному, но одинаково тяжело, потому что игра заставляет работать над собой, что не всем нравится. Например, вы прошли через игру, которая в вас что-то изменила, и после неё вернулись в свой коллектив, где ваш сосед по парте, ваши одноклассники остались прежними. Как они будут реагировать на вас «нового»? А как вы будете реагировать на них? Отношение к вам изменится, и не в лучшую сторону. «Ты чего такой умный?» Но ты-то не «умный», ты просто другими глазами смотришь на них, на старые ситуации…

В каком возрасте игровая педагогика работает эффективнее всего?

Игры интереснее всего проводить с подростками 14-16 лет. У них уже есть некое осознание себя и с этим уже можно работать, они не боятся многого. Но с точки зрения эффективности, работать с детьми помладше проще, но там и цели другие, и сложность игры другая.

Самая эффективная конструкция игры, когда дети, ее участники   становятся игротехниками и дальше сами эту игру развивают. Моя работа – сделать «каркас» игры, заложить механизм проявления таких способностей у  игроков, запустить игру и уйти в сторону.

Я стараюсь игровую педагогику в традиционном виде немного упростить, взять немного от системы вожатых, пионерии и аниматорства, и в итоге получаю, то, что нужно. Мне повезло, что я «стартанул» как учитель физкультуры, потому что спортивные игры предполагают схемы, и я сам, тогда того не осознавая стал их применять в своих методах.

Могут ли директор и коллектив учителей самостоятельно создать такую игру?

Да, могут разработать. Но лучше, чтобы все-таки был внешний игротехник, так как он будет давать нужный взгляд со стороны, заметит то, что не увидят учителя или директор, находящиеся «внутри». Я, как игротехник, всегда над игрой, как шахматист, который видит всю доску сверху, размышляю, анализирую.  Директору будет очень сложно быть этим внешним рефлектором.

В вашей практике был пример успешного создания какой-либо школьной организации с помощью игры?

Пару лет назад у меня была идея создать  совместно со школами Детский форум, на котором школьники могли бы пообщаться с властями из сферы образования, и с местными властями. Потому что мы хорошо знаем, кто у нас Президент в стране, но мы совершенно не знаем, кто у нас руководит Управой района, например. А школа как раз очень зависима от местных властей, и наша идея сводилась к объединению инициативных молодых людей в некой  попытке восстановить систему аналогичную пионерской команде. Ведь пионерия была не самой плохой организацией, возможно не с точки зрения идеологии, но с точки зрения четкой структуры и организованности. Она была эффективной: выдвигался представитель от класса, потом от школы и т.д., и эти делегаты  могли бы создавать  Советы, которые представляли бы интересы школьников на различных форумах и съездах, и у того же главы района, например.  Чтобы ребята могли прийти со своими проблемами и пожеланиями, инициативами к районным властям, а не считаться с детьми власти не могут, потому что это вызовет огромный общественный резонанс.  Ну а сейчас, если и есть такие Советы в школах, они вряд ли работают эффективно, и даже если представители такого Совета, сами школьники, придут к районному главе, тот созовет администрацию школы и жестко спросит: «что у вас происходит, вообще?». Но если директора можно снять с должности, то что ты сделаешь с ребенком? У него есть полное право прийти и задать свой вопрос, как у любого взрослого. Но пока прецедентов такого плана еще не было. Поэтому тот же ученический совет и игра – это та комбинация, которая позволила бы запустить в школе механизм поиска заинтересованных ребят, которые хотели бы заниматься  организационно-управленческой деятельностью. Только директорам школ, учителям, нужно понимать, что если они «выращивают» у себя таких  лидеров, с которыми можно что-то обсуждать и решать, то  с ними нужно будет и взаимодействовать, и не замечать их уже не получится.